Немного сентиментов

Покер постоянно съедает наши эмоции. Посты о покере постоянно живут в нашей голове. Чтобы немного отвлечься от этих обдумываний иногда появляется что-то наподобие этого: немного сентиментов. Про жизнь, про деньги, про любовь, про карты.

I believe in love, it’s all we got
Love has no boundaries,
no borders to cross
Love is simple, hate breeds

Those who think difference is the
child of disease
Father and son make love and guns
Families together kill someone
Without love, I believe in love (Elton John)

Я родился в самой обыкновенной семье. Ближе к 10 годам я начал осознавать, что родители с трудом сводят концы с концами. Виной тому были моя старшая сестра, мой младший брат, и, собственно, я, Уилкер средний, как меня часто называли в школе. Так я написал в одном из сочинений, и с тех пор я часто слышал “средненький” как от одноклассников, так и от других школьных ребят.

Но вернёмся к нашей семье. Мама работала швеёй в цеху, папа работал шофёром в одной небольшой пекарне. Зарплаты родителей едва хватало, чтобы обеспечивать нас всем необходимым: жильём, питанием, книгами и учебниками. Появление сладостей в доме всегда было праздником.

Закончив школу с хорошими и отличными оценками, я хотел продолжать учиться, вопреки ожидающей меня возможности устроиться на работу. Родители не могли и не хотели препятствовать моему выбору, и их единственным условием было мое обеспечение собственного досуга полностью самостоятельно. К тому времени кадры маминого цех часто подвергались сокращению и родители старались как можно лучше обеспечить тот период жизни, когда цех закроют совсем. На шее родителей оставался мой младший брат, и условие казалось мне логичным и обоснованным.

Я поступил в университет на математический факультет. В моём выборе не было ни тени сомнения: математика была единственным предметом, который мне по настоящему нравился в школе. Я поступил легко и факультет оправдывал мои ожидания.

Принято считать, что зачастую человек стремится к тому, чего ему не доставало в детстве. Наверняка, если сравнивать нашу семью со многими другими, можно сказать, что денег в моём детстве не хватало. Но это никак не повлияло на моё отношение к ним, и в то время, как окружающие меня в университете люди всё чаще и чаще заводили разговоры о том, как совершить какую-то обескураживающую удачную сделку, и как выгоднее потом вложить эти деньги, я зачастую брёл пешком из дома в университет и обратно не имея денег даже на проезд. Нет, мне попадались и достаточно выгодные подработки, и я не чурался работой на стройке, если было на то время, но деньги после этого улетали на какие-то странные дела: помощь тем, кто, как мне казалось, действительно нуждался, неимоверные выходки и поздравления небольшого круга друзей с их личными праздниками. Кошелёк зачастую был пуст, но в душе цвела жизнь, и в принципе больше ничего и не надо было. Учёба подходила к концу, сокурсники всё более и более углублялись в биржевые и вексельные дела, а я начинал задумываться над тем, чем заниматься далее. Заниматься деятельностью купи-продай откровенно не хотелось, хотя это и было очень прибыльным в то время. Считать вместимость баков с водой для какой-то строительной компании тоже не было сильного желания. И чем больше я терялся в выборе продолжения жизненного пути, тем больше была дистанция между мной и окружающими меня в университете людьми, которые чётко знали свои цели – карьерный рост, рост заработной платы, повышение общественного статуса, приобретение квартиры-машины – и чётко шли к ним не оглядываясь на любые препятствия и легко переступая через многие моральные законы. Окружающие меня близкие люди постепенно рассасывались: кто уходил с головой в семейную жизнь, кто переезжал куда-то по личным обстоятельствам, с кем просто находились какие-то трения в принципиальных вопросах и встречаться сильно не хотелось. Мир вокруг казался всё более и более замкнут на одном слове – деньги. Отключили тепло – недостаточно денег для прокладки новых труб, а старые прорвало, выгнали с работы – недостаточно денег для оплаты труда работникам, не поехал никуда в отпуск – недостаточно денег, потому что купил жене шубу. Разговоры о деньгах были везде вокруг, и от этого начинало тошнить. Все новые знакомые оказывались похожи на моих сокурсников. Я начал посещать футбольные матчи, хотя к футболу был равнодушен. Мне нравилось, что игроки на поле выясняли отношения безо всяких бумажек, на которых была фотография головы главы какого-то государства. Во время игры не было компромиссов, люди на поле бились, рвали друг друга в клочья, преодолевали боль, ругались и делали всё, чтобы победить. Да и компания, которую я как-то встретил в баре и с которой впервые посетил футбольный матч зачастую разговаривала о том «какой же был момент для взятия ворот», а не о том «насколько же поднялись цены на бензин» и «какую цену теперь надо ставить на товар». В этом же баре я познакомился с ней. Её звали Сина, и привёл её один из завсегдатаев.

Сина оказалась дочерью знакомого этого завсегдатая и подрабатывала журналисткой в каком-то глянце. Журналистика, по её собственным же словам, была лишь средством приработка и деятельностью, где можно получить опыт, а училась она в Педе и собиралась работать преподавателем в школе. Нет, Сина пришла не смотреть футбол, ей нужно было кровь из носу найти человека, у которого можно взять интервью для “молодых читательниц” ее журнала. Время поджимало, толпа всё так и оставалась серой толпой, а интервью через 4 дня уже надо было сдавать. Сина зашла в тот момент, когда компания «любителей футбола» заказывала по третьей кружечке пива, вспоминая вчерашние моменты матча и смеясь над тем, какие комментарии давали этим матчам по телевизору. Услышав зачем эта юная молодая особа посетила этот кружок зачастую не самых молодых людей с животиками, начались препирательства. Никто не хотел светиться в каком-то странном журнальчике, дабы не стать посмешищем для молодых дам. В итоге в принудительном порядке вынужден был давать интервью Уилкер, как самый молодой, как тот, чей животик ещё не сильно отрос, и чью фотографию можно поместить рядом с интервью. Сина по всей видимости также относилась к идее взять интервью у кого-то из этой компании со скепсисом, но выхода по всей видимости у неё не было.

Сина и Уилкер, обменявшись телефонами, договорились встретиться на следующий день в кофейне неподалёку от её дома, и стандартное течение дня в баре продолжилось.

****

Никогда не думал, что это интервью так изменит мою жизнь. Да и на интервью это было не сильно похоже. Мы сидели в уютном заведении, Сина смотрела на меня с интересом и спрашивала какие-то казалось бы только ей интересные вопросы. Не чуралась ответом и на мои вопросы, и если бы кто-то третий оказался в нашей компании за столиком, вряд ли он мог подумать, что кто-то выполняет свою работу. Где-то между словом зашёл разговор и о деньгах, и мне впервые за долгое время показалось, что человек напротив не сильно заинтересован в этих странных магических бумажках. Я не спрашивал впрямую, но при каждом удобном случае смотрел её реакцию на вопросы о слухах о «всемирном кризисе» и прочих дребеденях, которые постоянно съедали умы моих сокурсников. И каждый раз я находил её взгляд и её ответы очень точными, и понимал эти ответы каждой клеточкой себя. С каждым таким ответом возрастал мой интерес к этой персоне, к тому, как она одета, как ведёт себя с другими людьми, с обслуживающим персоналом. И всё это каждый раз вызывало во мне положительные отзывы. Но диктофон, на который записывалась наша беседа, не мог уместить в себе миллиарды минут, да и кофейня в скором времени закрывалась, и интервью, к моему глубочайшему сожалению, заканчивалось.

Следующие несколько дней я постоянно вспоминал о ней, и ловил себя на том, что даже в баре летаю где-то у себя в мыслях, а не обсуждаю наиболее запомнившиеся моменты. Было желание позвонить. Но что сказать? Спросить про интервью? Скоро ли выйдет? Где приобрести журнал? Все эти вопросы казались глупы и нелепы. Но после очередной кружки пива разум отказался воспринимать какие-то доводы, и выйдя на улицу я набрал номер, решив импровизировать.
-Алло, – ответил её мягкий голос.
-Алло, привет, это Уилкер, ты брала у меня интервью.
-О, привет. А я как раз ждала твоего звонка. – ответила она, за которой была тишина, означающее отсутствие объяснений этой фразы.
- Я…. Я хочу тебя снова увидеть, – сказал мой голос не зная что со мной происходит, и дал начало новым отношениям в моей жизни.

****

Прошло уже два года. Я закончил университет, Сина приступила к работе учителем в школе. Мы начали совместное проживание, но… обо всём по порядку.

На последнем курсе университета я случайно познакомился с покером, и имея постоянное желание выигрывать во всём и везде я начал страстно изучать сложности и хитрости данной игры. Страсть к самообучению давала неплохие итоги, и в скором времени я начал осознавать, что данная игра может как минимум обеспечивать моё проживание. Чуть позже «итоги» стали «чуть больше», чем нам необходимо было на жизнь. Отношение к выигранным фантикам, несмотря на продолжающийся скепсис отношения к деньгам когда «их нет» и когда «они есть», оставалось таким же. Мне удалось чётко разделять те самые фишки-деньги, которые были важны и ценны в игре, и те фантики, которые обеспечивали мою жизнь и приносили какие-то радости и безумства в жизни. Сине это позволило работать на работе, которая ей действительно нравилась, не сильно задумываясь над необходимостью искать подработки и позволяя сосредоточиться на серьёзном, грамотном и глубоком обучении детишек, получая удовольствие от собственных уроков и собственной работы. Мы относились к деньгам со странным спокойствием и лёгкостью, несмотря на трудности, с которыми они нам доставались. Однажды забрав Сину в лес после её работы и резвясь там и играя в пиратов, мы закопали среднюю зарплату служащего нашего города в качестве клада. А при наступлении зимы и ослепительно яркого утреннего солнца, навстречу которому мы побежали после бессонной ночи, Сина заметила, что у нас под ногами должна быть трава, ну или по крайней мере что-то зелёное. И на снег в нашем дворе были раскиданы какие-то зелёные бумажки, которые окаймляли наш путь домой. А мы бежали навстречу солнцу и кричали всякую дребедень.

****

После очередного рабочего дня мы сидели на кухне. Я готовил ужин, она работала над тетрадками. Тетрадки лежали недалеко от меня, перекладываясь в стопку за Синой. На очередной из них было нарисовано огромное солнце и ребёнок карикатурного плана, палка-палка-огуречик. Сина взяла тетрадку, долго смотрела на смешную рожицу и вдруг спросила с какой-то искоркой в глазах:
-А ты кого хочешь, мальчика или девочку? Это был первый разговор о совместных детях, хотя мысли об этом конечно витали где-то в моей голове.
-Мне всё равно, лишь бы это был наш ребёнок, – ответил я.
-Ты не хочешь угадывать, потому что боишься не угадать?
-А что, если родится тот, ни кого ты хочешь, то ты будешь меньше его любить? Или может это вообще будет не твой ребёнок?
- Да нет. Просто я бы сильнее обрадовалась, если бы этот карапуз вырос во взрослого мужика.
- А то есть если бы родилась девочка, то ты бы делала из неё парня?
-Фу, бессмысленный разговор. Всё ты передёргиваешь. Так что? Ты готов стать папой?
Я уже знал ответ на этот вопрос, поэтому я без раздумий ответил:
-Да, готов. И поэтому я завтра тебя запишу на полное медицинское обследование в лучшую клинику города. Чтобы не возникло никаких осложнений при родах, и чтобы и мама, и малыш приехали домой из роддома живые и здоровые.

****

Так и произошло. Уже через неделю Сина приступила к обследованию, а полные результаты его должны были готовы к середине месяца. И это был обычный день. Я вернулся со ставших куда более редкими, но всё такими же регулярными, просмотров матчей. Сина по привычке сидела на кухне и работала над занятиями. Привычной сосредоточенности на её лице не было. Я приготовил себе ужин. Она постоянно смотрела в свои рабочие тетради и не поднимала глаза на меня при обычных вечерних фразах и рассказах о прошедшем дне. В её голосе чувствовалась напряжённость, внутренняя подготовка к чему-то серьёзному. Я уже заканчивал кушать, когда она видимо накопила в себе силы, подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. Я поймал взгляд и разглядывал её лицо, слегка припухшее, красные от усталости глаза, сильные, но не уверенные.
Пришли результаты обследования, – тихо и чётко сказала она.
Я сделал жест руками, предлагая продолжить. Ком застрял в горле при ожидании очень важных слов и сказать что-либо не представлялось возможным.
-У меня ИБС.
- Что-что? – смог наконец сухим не своим голосом произнести я.
-Ишемическая болезнь сердца, – всё также тихо произнесла она.
-Откуда? Ты же здорова… здорова… здорова как бык….. была.
-У меня с детства гиперлипидемия, и она способствовала развитию ишемии….
-Стоооооооооп, перебил я её.
– Я не сильно силён в этих терминах. Давай по существу, чем это грозит беременности?
-Ничем.
-Хорошо. Чем это грозит тебе?
-В ближайший месяц необходимо хирургическое вмешательство и полный комплекс препаратов.
-Которое стоит… – продолжал уже я.
- 50 тысяч – уже совсем тихо сказала она.
- И если его не сделать? – после некоторый паузы спросил я. – Возможна первичная остановка сердца – отозвалась у меня в ушах приговором.

****

Последующие два дня информация медленно но верно переваривалась в моей голове. Банкрол, то есть. все деньги, которые я использовал на тот момент в игре, составлял около 25 тысяч долларов. Оставалось взять ещё где-то 25. Взять кредит в банке? Безработному, без залога, такую сумму? Точно нет. Заработать? Тоже нереально. Взять у друзей в долг? Есть и друзья, которые обладают такой суммой. Но если есть сумма и рассказать для чего нужна сумма, то у них не останется выбора, кроме как дать эту сумму. А сроки отдачи неизвестны. Получается нереальная подстава друзей. И отказать не могут, и сроков возврата нет. Может попытаться наиграть? В интернете на таких лимитах удвоить банкрол за месяц нереально, очень уж высок там уровень игроков.
Может быть оффлайн? Ну то есть игра в казино? Там уровень игроков всегда был низким, ну по крайней мере по сравнению с интернетом. Но где играют по таким ставкам? Максимальные ставки, которые играют регулярно, это заявка на стол 500 долларов. Учитывая неспешный ход игры в оффлайне явно недостаточно. Слышал только как-то между делом про какую-то бандитскую игру где-то в Кандино. Бандитскую не в плане что стреляют, а что играют там в основе своей какие-то местные воротила, и играют самую крупную игру. Дилерам там приходится особенно несладко, да и тех, кого подозревают в мухляже – также. Надо было узнать уровень ставок, и телефон, по которому надо его узнать уже высветился на экране моего мобильного.

****

А тут очень прилично. И ставки не идеальные, но подходящие. Кто-то был закуплен на 7 тысяч, кто на 10, минимальная заявка на стол была 2 тысячи. Игра шла с блайндами (обязательными ставками) 50/100 долларов, безлимитный холдем. Поле игроков выглядело не самым сильным. Я продолжал приглядываться. Я пришёл сегодня со всей суммой, 20 тысяч, и мой первый заход на стол состоял из 7 тысяч. Заходя в банки и рассматривая игру оппонентов я потихонечку терял копеечку за копеечкой. Было два осторожных, тайтовых игрока, которые вылетали из банков при первой опасности, было два очень лузовых, постоянно ныряющих в банки и пытающиеся блефовать. Один из них, дядя Гриша, постоянно болтал со всеми об их игре, давал советы, чувствовал себя богом игры. Были ещё трое, которые были явно пришедшими сюда ради компании. Они с трудом понимали игру и то скидывали фулхаусы в пас, то шли до конца по нижней паре. Для них решающим была сама игра. Более тысячи в банк они не ставили, предпочитая скинуть карты.
Надо было начинать играть, общее представление об игроках я уже получил. Думаю и имидж достаточно тайтового игрока создал себе по полной. А вот и карта с которой можно нырнуть, , . До меня рейз 400, передо мной два колла, я на малом блайнде колл, за мной ещё колл. Поглядеть флоп конечно надо.

Банк (2000)
Флоп: , ,

Вот и денежки уже сейчас поедут сюда, если не случится ничего экстраординарного. Я чек, и за мной ставка 1300, дядя гриша колл, непонимающий парень пас , ещё один пас, я колл, чтобы не спугнуть никого. Доска безопасная, на рейз(повышение) кто-то скинет. Я явно впереди всех наголову, и рейзить буду только на тёрне. Но остальные фолд. Дядя Гриша тут точно должен отдаваться на любой десятке – подумал я в тот момент.
Банк (5900)
Доска: , , ,

Карта относительно безопасная. Никакие явные дрова не срослись, оверпары тоже сет наверняка не получили. У меня осталось около 4800 фишек, что куда соизмеримо с размером банка. Я – чек. За мной ставка 2000. Дядя Гриша колл. Все явно привязаны к банку и скинуть тут можно только воздух, я олин, за мной игрок фолд, дядя Гриша колл. Вскрытие. У меня сет шестёрок, а дядя Гриша показывает готовый стрит на , червовые. К моему сожалению ривером доска не спарилась. Явный кулер (ситуация, когда оппонента вряд ли могли сыграть по другому). Он никогда бы не скинул гатшот +бекдор в таком банке с его любовью тянуть всё и вся, а я и слоуплеил на абсолютно безопасной доске свой сет. Ну что же. Это покер. Я знал чего ожидать. Пошёл, закупился на оставшиеся 13 тысяч, чтобы если что прикрыть уже раздувшего тысяч до 20 дядю Гришу. Моральное состояние вроде бы неплохое. Имидж свой тайтовый (осторожный) в очередной раз подтвердил. Теперь могут попытаться в меня и поблефовать, чтобы выбить из банка. Время шло. Прошло ещё около двух часов неспешной игры. Удачной карты не было. Все неплохие стартеры абсолютно не попадали во флопы, и удавалось только забрать некоторые банки продолженной ставкой на флопе (контбетом). Стек немного уменьшался, но не с катастрофической быстротой. И вот я получил на батоне (кнопка, последнее слово на улицах) , разномастные. До меня никто не ставил, и я раздумываю, что в интернете при любом раскладе бы крал с такой картой блайнды. Я рейз 700. Мужичонка на малом блайнде – колл, дядя Гриша на большой блайнде колл.

Банк (2100)
Флоп: , , .

Неплохой флоп. Но возможно придётся принимать непростое решение. Мужичонка чек, дядя Гриша бет 1400 с явным намерением забрать банк. Я уверен, что наверняка впереди. Торопить лошадей опять же некуда. Колл. Мужичонка упал.

Банк (4900)
Доска: , , , .

Дядя Гриша чек, я бет около 3900, дядя Гриша рейз олин, около 6 тысяч в +. Вот и настал момент подумать. Я вложил в этот пот уже около половины своих денег. Чтобы продолжать игру необходимо будет потом где-то удваиваться. Дядя Гриша постоянно показывал любовь к заходам на всяческих мелких одномастных картах с гэпом (дыркой, 35 и т.д.) или даже двумя дырками. Явно он считает меня за тайтового игрока и хочет выбить меня из банка такой ставкой. Убивают меня тут только сет, и 78. Сет бы наверняка играл по другому. 78? Единственная комбинация? В единственную комбинацию не верю.

-Я колл, – громко объявляю я дилеру, и наблюдаю за лицом, интересующегося моими картами, дяди Гриши, понимаю, что впереди. Я с не меньшим интересом хочу увидеть с чем он проводит такие фокусы. , , и я далеко впереди баллибастера на одну улицу. Дядя Гриша уже начинает рассказывать, что он же не мог скинуть уже на тёрне, потому-что это как двусторонка, а такое уже не скидывают. Я думаю о том, что ещё пара таких раздачек и можно будет считать дело решённым, и мысленно говорю сам себе спасибо за правильное решение в такой непростой ситуации.

Ривером . У дяди Гриши стрит.

Как ломом по голове. Раздача проиграна. Пустота. Вокруг люди продолжают шутить, смеяться, разговаривать. Дядя Гриша рассказывает о счастливой звезде, под которой он родился, дилер продолжает раздавать карты…
Минут через 5 кто-то спрашивает буду ли я докупаться, я молча встаю и начинаю одеваться. Выхожу из казино и бреду на автопилоте, с трудом понимая что происходит вокруг меня.

• Уилкер брёл очень неуверенной походкой по своему родному городу. Брёл в сторону дома, где спала Сина. Сина была уверена, что всё будет хорошо, ведь Уилкер так сказал, а если уж он говорил, то всегда прикладывал к этому все усилия. А Уилкер брёл и брёл по городу в сторону дома. И вот уже последний перекрёсток. И Уилкер сворачивает не в правую сторону, к уже ставшему привычным дворику, а налево, в сторону приятно журчащей в лунной ночи реке.